Мы уже однажды умирали…

«Смерть - худшее из того, что с нами может случиться. Но, поскольку смерть - наша судьба, И она неизбежна, мы свободны»

Карлос Кастанеда

О смерти не принято писать романы, о ней вообще не принято говорить. На эту тему общество как бы накладывает своеобразное табу. Но когда мы сталкиваемся с ней в очередной раз, мы вновь и вновь испытываем нечто вроде шока. Она грандиозна, она величественна, она потрясает своей неизбежностью и заставляет переосмыслить взгляд на себя и мир. Мы все ее боимся, а поскольку абсолютно бессмысленно бояться того, что неизбежно, мы этот страх прячем глубоко в недра собственного подсознания, таким образом, создавая иллюзию безопасности. Если верить дедушке Фрейду, в нас присутствуют два фундаментальных влечения - влечение к жизни, или либидо, и влечение к смерти. О первом написаны горы литературы, о втором не принято говорить в культурном обществе. Смерть - это всегда деструкция, подобное влечение формирует в человеке т.н. синдром аутоагресии, т.н. неосознанного самоуничтожения, саморазрушающего поведения. Причины этого явления достаточно хорошо известны - агрессия, которой нет выхода, начинает разрушать саму личность, формируя те или иные формы разрушающего поведения. Если это явление проанализировать более внимательно, в подобном поведении всегда прослеживается внутренняя стратегия, направленная на получение удовольствия. Схема формирования подобного поведения достаточно проста. Маленький мальчик, агрессивный по своей природе, из страха наказания или лишения любви, меняет свое поведение на противоположное. Агрессия, не имея нормального выхода, дает формы поведения, которые не совсем можно назвать нормальными. Вспомним «повешенные» куклы из папье-маше, получение удовольствия от разрушения музыкальных инструментов, надписи на стенах «Бог-гей»: все это и многое другое было в поведении Курта Кобейна. Как любой невротик, он боится жить в реальном мире и быть собой, поэтому включаются определенные формы саморазрушающего поведения, в частности, он садится на наркотики. В описании наркотических экстазов много бреда и нелепостей. Далеко не все такого типа путешествия в состоянии дать наслаждение. Самой фундаментальной их особенностью является изменение способа человеческого восприятия. Применение наркотиков часто связано не с наркотическим экстазом, а с временным снятием невротического конфликта. К тому же психодилетики снимают контроль сознания, и тот привычный мир, в котором мы живем, рушится. Мы погружаемся в то, что нельзя даже назвать хаосом, поскольку «хаос»- чисто сознательное умственное построение. Скажем, так, наше «я» рухнуло в область без содержания и смысла, где присутствуют совершенно необычные психоэмоциональные состояния, где нет времени, отсутствует мораль и нравственность и где находятся фундаментальные программы человеческого поведения. Самое неожиданное, с чем может столкнуться путешественник по глубинам человеческой психики, это неожиданное влечение смерти. Как вы думаете, что испытывает повешенный в последний момент жизни? Достаточно известно - сексуальный оргазм. Где-то на очень глубинном уровне две наши фундаментальные программы удовольствия и страдания, жизни и смерти представляют одно неразрывное целое. Мы уже однажды умирали, и память об этом не исчезла насовсем, а при определенных измененных состояниях поднимается из глубин нашего подсознания. Рождение ребенка - это смерть плода и переход на принципиально новый уровень существования. Рождение ребенка сопровождается страданием, но на глубинном уровне страдание приносит нам удовольствие, и память об этом событии хранится в глубинах нашего существа. Но далеко не каждый в состоянии опуститься в такие дебри нашего подсознания. К тому же, это достаточно опасно. С этой позиции стремление к смерти - это стремление назад в материнское лоно, стремление к защищенности, своеобразный способ решение внутреннего конфликта на уровне бессознательный стратегий.

Светлана Пискунова. тел.(044)267-12-66